Наверное, надо сказать пару слов о ситуации с арестом очередного бывшего зама уже бывшего заместителя министра обороны Сергея Кужугетовича Шойгу. Можно долго спорить о том, что за этим стоит, копаться в частностях, смаковать детали. Но, как известно, опыт — критерий истины, и, если исходить из этого, то процессы вокруг Шойгу все больше и больше напоминают сценарий тотальной зачистки определенной группы влияния.
Такое происходит, когда Владимир Путин не то, что лично уязвлен или обижен — это категорически не подходит. А, скажем, кто-то не оправдал кредит доверия Верховного. Это, кстати, не обязательно означает, как мы увидим ниже, что ВВП начал лично негативно относиться к человеку, но правила есть правила.
И в данном случае правило такое — чем ближе ты к Верховному, тем больше спрос (из личных наблюдений). Таким образом, Путин, как я понимаю, борется с холопством в своем окружении — чтобы к центру власти прорывались не лизоблюды, а дельные люди. Однако, что стоит за этими тотальными чистками ключевого ведомства да еще во время войны? Чтобы это понять, надо обратиться в недалекое прошлое и вспомнить дело бывшего губернатора Дагестана Рамазана Абдулатипова и дело экс премьер-министра РФ Дмитрия Медведева.
Первый, прорвавшись на хлебную должность, выстроил очень непорядочную систему — с одной стороны, он, по примеру Кадырова, объявил себя личным нукером Путина и не стеснялся на каждом углу прославлять главу государства. Но, если Кадыров реально показывал результаты работы, то Абдулатипов, прикрываясь Портретом, тащил из несчастной республики все, что было можно, жрал, как говорится, даже не в три, а в десять рыл. Особенно отличились родной брат Адбулатипова и его зять. При этом сам губернатор в добавок не стеснялся себя позиционировать, как самостоятельного игрока на внешнеполитической арене — начал совершать собственные «государственные» визиты в Турцию и Саудовскую Аравию. Обещал всякую ерунду и был мгновенно завербован через собственную старшую дочь, у которой не очень сложилась личная жизнь. В итоге всей российской элите через дело Абдулатипова было послано сразу несколько сигналов.
Первый: личная порядочность. Можно быть совершенно конченным сибаритом, вроде Германа Грефа, но результат главное. Второй: можно сколько угодно лизать задницу начальству, но все равно результат главное. И третий: торговать Родиной строго запрещено в любом случае. Хоть с результатом, хоть без — нельзя и все. Абдулатипова от любимой начальницкой тюряги в Карелии спасло только то, что он не успел реально ничего сдать нашим заклятым внешним партнерам, хотя подобрались они к нему очень близко. Только поэтому Абдулатипов не сел по полной, а был отправлен в позорную вечную ссылку, и ни ему самому, ни его родственникам, из тех, кто сохранил свободу, больше из нее не выбраться.
Теперь, что касается чисток окружения Дмитрия Медведева — дело «шахматной мафии», дело Магомедовых и еще ряд других громких дел. Сам Дмитрий Анатольевич сохранил личную порядочность и преданность Родине, поэтому был лишь переведен на бархатную должность в Совбез — под присмотр (читай перевоспитание) великого и ужасного Николая Патрушева (кто не знает, Николай Платонович считается для российской элиты такой консенсусной фигурой — второй эшелон стабильности нашей системы власти, который специально показывают всем). И, что немаловажно, ключевые государственные менеджеры Медведева (Ткачев, Дворкович) тоже сохранили свою личную свободу и активы. Шойгу, очевидно, отправили вот по этому второму варианту.
Почему это важно? Лично и Дмитрий Анатольевич и Сергей Кужугетович не только сохранили свою лояльность государству, но и показали себя очень хорошими государственными менеджерами, накопившими колоссальный опыт. Судя по всему, перевод их в Совбез означает, что в будущем они имеют все шансы вернуться в активное госуправление, пойдя некое «очищение» в пенатах Николая Платоновича. Особенно это актуально для Дмитрия Анатольевича. Кужугетыч все таки уже достаточно возрастной политик.
А вот менеджеры Сергея Шойгу пострадают, потому что (в отличие от Ткачева и Дворковича) не сохранили личную порядочность. Очевидно, что наиболее публично уязвляющим их фактором стал тяжелый брежневский синдром — тыловики начали вешать себе боевые ордена и медали, и, хуже всего, раздавать их кому попало. Надо понимать, что Путин относится вот к этой человеческой черте, как к некоему ключевому маркеру характера. Помните милицейского генерала, которому он лично предоставил возможность заниматься наукой (напомню, генерал стал с какого-то бодуна членкором Академии Наук).
Многим может показаться, что я здесь рисую слишком сложную конструкцию. Но коридоры российской власти являются Византией в кубе, которая управляется в основном сигналами. Путин говорит не слова, а посылает вот эти самые сигналы — кто не понял, или попытался проскочить мимо, пусть пеняет на себя. Потому что они, в реалиях современной очень сложной конструкции власти, имею силу, как минимум равнозначную силе закона.
Марат Хайруллин
Свежие комментарии