Что происходит с российской армией. Стратегия и тактика ВС РФ глазами противника

В западных СМИ, рассчитанных на массовую аудиторию, господствуют преимущественно пропагандистские клише: любая малейшая неудача РФ раздувается до глобальных размеров, а неудачи ВСУ и, соответственно, инструкторов НАТО, просто замалчиваются. Однако в серьезных западных военных академиях опыт боевых действий изучают всерьез, без эмоций, истерик и шапкозакидательства.

На днях Институт современной войны в Вест-Пойнте, опубликовал анализ эволюции российской военной стратегии и действий ВС РФ на Украине. Вест-Пойнт – старейшая и крупнейшая военная академия армии США, где детально изучают действия армий противников и союзников. Автором отчета является капитан Рэнди Нурман, офицер Королевской армии Нидерландов и военный историк в Голландском институте военной истории, входящем в состав Нидерландской академии обороны.

Автор утверждает, что прошлогодний отвод российских войск из-под Харькова вселил во многих на Западе ложные надежды и иллюзии о якобы энергичной и эффективной украинской обороне, которая, дескать, смогла нанести российским войскам поражение. Капитан Нурман утверждает, что данные выводы делались на основе случайных и разрозненных фактов, упрощенном повествовании, что не дает общей картины. Военные аналитики в западных СМИ действительно гадали, почему ВС РФ не задействует на Украине весь свой потенциал, который по их оценкам намного выше.

"Несмотря на многочисленные и очевидные недостатки, проявляющиеся в действиях российских вооруженных сил на практике, на концептуальном уровне они фактически опережают время", - делает вывод Нурман, предлагая для понимания российской военной мысли проследить вектор ее развития.

Он утверждает, что изучение развития российской военной стратегии последних десятилетий говорит, что она верно прогнозировала будущие достижения в развитии вооружений и в области сенсорных технологий, что сейчас оказывает влияние на ход боевых действий на Украине.

Способность обнаруживать и поражать цели на все больших расстояниях и с постоянно растущей точностью увеличивает уязвимость скоплений войск и, следовательно, ограничивает возможность проведения крупномасштабных и сконцентрированных военных операций. Таким образом, для повышения живучести воинские части вынуждены рассредоточиваться на более мелкие формирования. В результате поле боя становится более фрагментированным, что предполагает относительно большую независимость действий мелких формирований, поскольку глубина фронта при этом значительно расширяется.

Капитан Нурман высоко оценивает деятельность советского военачальника и военного теоретика Георгия Иссерсона, считая его одним из главных архитекторов советского оперативного искусства. Иссерсон утверждал, что каждый исторический период уже носит в себе зачаточные формы будущих тенденций, включая военное искусство. Такими тенденциями капитан Нурман считает две советско-российских военных концепции, которые разрабатывались в конце 1980х: нелинейную войну на фрагментированном поле боя и бесконтактную войну. Обе эти концепции, по его словам, оказали значительное влияние на современное российское военное мышление, но только сейчас они "созрели".

Ранее, в 1920-30х, а затем в период Великой отечественной войны, которую Нурман называет высшей точкой развития советского оперативного искусства, советские военачальники стремились атаковать силы противника на всей тактической и оперативной глубине с использованием артиллерии, ВВС и десантных операций. Цель заключалась в том, чтобы прорвать линию обороны противника, после чего в прорыв заходил второй эшелон – крупные механизированные части.

Такая тактика требовала большой плотности войск вдоль непрерывной линии фронта. Однако в 1950х годах эту концепцию пришлось пересматривать из-за появления ядерного оружия, которое может быть применено против сконцентрированных в одном месте войск.

Минобороны США с 1970х годах разрабатывало стратегию, предполагающую удары на большие расстояния высокоточными боеприпасами против сконцентрированных советских тыловых соединений, прежде чем те смогут вступить в бой.

По этой причине советское командование с 1970х годов постепенно отказывается от глубоко эшелонированных и сконцентрированных сил, отдавая предпочтение передовым тактическим отрядам и маневренным группам оперативного уровня. Ставка делается на скорость передвижения с рассредоточением позиций и переменным огнем, что повышает значимость самостоятельно действующих формирований. Одним из инициаторов этой реформы армии Нурман называет советского маршала Николая Огаркова.

"Разработка советской концепции была направлена ​​​​на смягчение разрушительного действия новых западных возможностей за счет дальнейшего рассредоточения советских сил на поле боя, включая элементы материально-технического обеспечения, чтобы сделать их менее уязвимыми. При этом они осознавали, что поддерживать темп и достигать необходимой концентрации перед боем станет труднее. К концу холодной войны эти разработки переросли в то, что Советы называли нелинейным сражением", - пишет капитан Нурман.

Нелинейный бой в Пентагоне определяли, как бой, в котором отдельные "тактически независимые" батальоны и полки/бригады ведут встречные бои и защищают свои фланги с помощью заграждений, дальнего огня и темпа передвижений. В таких условиях бой становится очаговым, вместо линии фронта формируется "зона боевых действий" и глубокого тыла уже фактически не существует.

Еще одну концепцию, которую приняли на вооружение ВС РФ, как считает автор, является "бесконтактная война". Разрабатывали ее в НАТО для войны против Советского Союза, но на практике применили во время первой войны против Ирака в 1991 году, а затем во время военной кампании против Югославии в 1999 г, когда цели достигались массированными бомбежками без введения сухопутных войск НАТО.

Оба этих конфликта изучали в РФ и они повлияли на корректировку российской тактики и стратегии. Особую роль в разработке этих концепций на Западе отводят советскому и российскому генерал-майору Владимиру Слипченко, скончавшемуся в 2005 году. В будущей войне, как писал Слипченко в конце 1990х, возрастет роль бесконтактной дальней войны с использованием ударных систем большой дальности и высокоточных боеприпасов, управляемых улучшенными возможностями разведки, поддерживаемых космическими системами связи и навигации.

Помимо тактического применения, как прогнозировал Слипченко, дистанционные бесконтактные удары будут наноситься также на оперативных и стратегических дистанциях по военным, экономическим и инфраструктурным объектам с применением крылатых ракет, баллистических ракет и вооруженных беспилотных летательных аппаратов (БПЛА).

Капитан Нурман в этом плане напоминает о заявлениях Валерия Герасимова, нынешнего начальник российского Генерального штаба, от 2018 года, когда он упомянул расширяющийся пространственный размах современной войны, в которой увеличивается как применение, так и воздействие высокоточного оружия. Он также говорил, что дальние бесконтактные удары теперь могут наноситься на всю глубину территории противника с применением разведывательно-ударных и разведывательно-огневых комплексов. По словам Герасимова, "лобовые бои объединений войск", ведущих сконцентрированные действия, заменяются рассредоточенными, подвижными, общевойсковыми соединениями, что предъявляет повышенные требования к управлению войсками.

"Вместо боев на тысячах километров непрерывной линии фронта русские военные мыслители предвидели будущую войну, в которой линейные боевые действия будут вестись только в определенных местах, а нелинейные боевые действия — на большей части фронта, но с эффектом, заменяющим сосредоточение войск", - считает эксперт.

И поскольку в конфликт на Украине вовлечены также западные страны, предоставляющие ей передовые системы вооружений, Нурман называет его первым в истории военным конфликтом, в котором обе стороны способны нанести удар по всей тактической и оперативной глубине своего противника.

Однако российская армия, считает автор, быстро адаптируется - ее разведывательно-огневой комплекс продолжает развиваться, становясь более быстродействующим, а артиллерия - менее уязвимой для контрбатарейного огня. ВС РФ также все больше полагаются на баражирующие боеприпасы для контрбатарейного огня и эффективно используют средства радиоэлектронной борьбы для противодействия украинским БПЛА. Ударам украинских HIMARS даже частично противостоит российская ПВО, а российская инфраструктура командования и управления стала гораздо более устойчивой, констатирует аналитик.

Российские войска, по его оценкам, теперь редко используют бронетехнику и пехоту в сконцентрированных атаках, а в обороне занимают рассредоточенные позиции. И нынешняя российская тактика ведения боевых действий, по мнению Нурмана, окажет влияние на военную доктрину многих других стран.