Школу закрыли, и соседские детки весь день сотрясают стены конуры, отлитой из дешевого бетона узбекскими гастарбайтерами. Необходимость оставаться дома заставила многих призадуматься о том, что их дом из себя представляет и настолько ли страшен вирус, чтобы оказаться страшнее собственных соседей. Впрочем, у большинства граждан нашей страны так громко орет телевизор, что даже дружественный соседский перфоратор не в силах противостоять шоу с Киркоровым.
Праздно шатающиеся по улицам подростки, которых хоть как-то держали в узде школьные занятия, теперь заполонили улицы, и как бы им снова не превратиться в Улицы Разбитых Фонарей, как в славные 90-е.
Помню, приятеля моего мужа пырнули ножом прямо у выхода из метро Выхино, средь бела дня. Положительный мальчик, любимец мамы, учился в институте Культуры на режиссерском факультете. Хоронили всей группой.
А у матери дочь знакомой: ехали с мужем вечером на новенькой машинке, возвращались с дачи. Трупы нашли в канаве. Машину упыри, сделавшие это, бросили тоже не далеко. Просто взяли покататься.
Да, сейчас молодежь и не поверит, что так было еще совсем недавно, а вот для моей памяти так, как вчера. Не хотелось бы повторения.
Но ведь и свобода была. Ветер перемен. Жестокой ценой мы, тогда 20-30 летние за нее платили, но ведь она была. В Москву начали приезжать знаменитости, жать руки нашим руководителям на Красной Площади. Стало можно просто так взять, и поехать за границу. А ведь раньше нет.
Помню, мне исполнилось 18 лет, Я продала подержанную японскую швейную машинку, подаренную мне поклонником, возившим японскую технику в Омск с Владика. И поехала в Данию к другу по переписке. Тогда еще было такое увлечение: в журналах для подростков печатали адреса зарубежных людей, с кем можно было переписываться. Я так познакомилась с мальчиком из Дании, и он пригласил меня летом в гости.
Визу мне попросили поставить сослуживца мамы, который поехал в Москву в командировку. Он согласился, но попросил, чтобы я привезла его дочке футболку с надписью. У нас на «толкучке» такие стоили месячную зарплату инженера. Я привезла, он был счастлив. Я была первым человеком в моей семье, кто побывал за границей. Меня разве что в цирке не показывали. Шел 1988 год. Как сейчас помню, деньги в поездку я меняла в местном КГБ по 6 рублей за доллар. А на выходе из их «офиса» меня уже поджидали перекупщики и предлагали в 3 раза больше.
В Копенгагене этих копеек мне, естественно, ни на что не хватало. А хотелось всего! Конечно, после наших-то прилавков с мороженым минтаем. Я зашла в ювелирную лавку, вынула из ушей золотые серьги и положила на прилавок. Мне дали денег!!! Я не считала сколько, я была счастлива и побежала в магазин, по ихнему – супермаркет! И накупила просто всего! Магнитофон, джинсы, куртку, еще какого-то барахла всем родным.
Сейчас вспоминаю и понимаю, как я выглядела со стороны – слава Христу, что современные дети не вынуждены так унижаться за джинсы… а с другой стороны… я-то испытала счастье. Счастье, когда видела горящие глаза родных, разбирающих подарки, завистливые взгляды одногруппников, а они, эти самые современные дети? Они чувствуют счастье, получая от родителей очередной iPhone?.. а если еще и не последней модели? Так это вообще вешалка!
Свежие комментарии