Запеченный карп
Помню, во времена сплошного дефицита в Москве, на Ленинском проспекте, неподалёку от нашего дома, в одном продовольственном магазине, где прямо в прилавок был вмонтирован небольшой аквариум, метра на два, — как правило, пустой и грязный, — несколько раз в году, обычно перед праздниками, «давали» свежую рыбу.
Если повезёт, то зеркального карпа. Продавцы выносили его в корзинах из задних помещений и вываливали в аквариум, где рыба не то, чтобы плавала, но висела в воде, разевая губастый рот. Многолюдный и нетерпеливый покупательский «хвост», естественно, часами мок или мёрз снаружи, на улице, и очень опасался: вдруг в следующую минуту выйдет грузная горластая тётка в заляпанном фартуке и выкрикнет: «Граждане, товар закончился!» Впрочем, порой улыбалась удача. Хлюпая замёрзшим носом, мы тащили домой увесистую сетчатую «авоську», где трепыхались скользкие рыбины. А потом пировали — смаковали карпа жареного или запечённого в сметане, или сваренного на пару и политого соусом «по-польски», то есть растопленным сливочным маслом с рубленными крутыми яйцами, или наслаждались нежными котлетками с кусачим хреном, или наваристой ухой из карповых голов. Ах, какая это была вкуснятина! Вспоминаю — и слюнки текут…
А полтора десятилетия назад, поменяв Москву на непривычно изобильный Сидней, в рыбной лавчонке мы с мужем увидели его — карпа — и обрадовались ему, точно родному. Запекли в сметане, как бывало. Оказался вкусен, но грубоват. Постепенно поостыли к карпу, познав прелесть барамунди и форели. Прошли годы — и мы с мужем, и наши друзья заметили: карпа, столь близкого сердцу бывшего жителя СССР, в рыбных сиднейских лавках встретишь нечасто. Что — и здесь пресловутый дефицит?
Нет, никакого дефицита нет и, к великой печали австралийцев, не ожидается. Скорее, наоборот. Австралийцы считают карпа «мусорной рыбой», а едят эту рыбу только выходцы из СССР и азиаты. Кстати, карп родом из Азии. Примерно 2500 лет назад карпы были завезены в Китай с территорий, прилегающих к Каспийскому морю. Достоверно неизвестно, когда карп появился в Японии, первые упоминания о нём относятся к XIV–XV векам. Вероятно, карп был завезён в Японию китайскими завоевателями. Японцы назвали его «Магои» — чёрный карп. Позднее японские крестьяне стали выращивать его в искусственных водоёмах для употребления в пищу. В труднодоступных горных районах карпы зачастую были единственной пищей, как, например, в провинции Ниигата. Но, в конце концов, карп добрался и до Европы. В Индонезии и Китае считают карпа символом благополучия, утверждая, что эта рыба приносит удачу.
В ряде стран Европы карпа представляют «слугой Святого Николая», и он на праздничных столах, наравне с рождественской индейкой или пасхальным куличом. А вот на Пятом континенте оказывают ему, мягко выражаясь, неуважение. Австралийцы в ужасе от того, что мы его едим — с их точки зрения, он противный, илистый и скользкий. Отвратительный, как кролик. И такое же несчастье для страны, как неосторожно завезённые кролики. В некоторых австралийских СМИ нашего любимого карпа недобро кличут «речным кроликом».
Эту рыбу, как и кроликов, в местные водоёмы некогда завезли приезжие. Впервые это случилось в середине 19-го века. Но тогда карп повёл себя скромно — водился всего в двух местах: в водоёмах неподалёку от Сиднея и на участках, орошаемых рекой Маррамбиджи (Маррамбиджи (англ. Murrumbidgee River) — основная река австралийского штата Новый Южный Уэльс и Австралийской столичной территории. Главный приток реки Муррей). В каждом из этих двух мест обитала своя сазанья порода. (Карп (лат. Cyprinus carpio) — одомашненная форма сазана, рыба семейства карповых.) Это были два разных отряда одного и того же вида карпа. И оба не проявляли никаких признаков экспансии. Однако в течение последних тридцати лет положение круто изменилось. В начале 1970-х годов некий беспечный «рыбный» фермер незаконно завёз в штат Виктория новую породу карпа, названную по месту нынешнего обитания «Буларра» (Boolarra). (Буларра — маленький городок в штате Виктория, расположенный в долине Лэтроуб, в центре большого сельскохозяйственного района Гиппсленд.) Рыба оказалась бойцовой, крепкой и наглой. Она легко вырвалась из фермерского плена в большую, свободную воду и быстро заполонила реки и озёра по всей Австралии. Произошло то же самое, что с кроликами. Австралийцы негодуют при одном упоминании имени Томаса Остина — этот глупый фермер в 1859 году привёз из Англии 24 кролика, чтобы поохотиться на них в своём поместье. При отсутствии естественных врагов — волков — эти милые «ушастики» стали размножаться с неимоверной быстротой, и сегодня их поголовье насчитывает уже 300 миллионов и продолжает расти. Чтобы как-то обезопасить от них фермы, на материке выстроили самый длинный в мире забор из колючей проволоки под электрическим током — в несколько тысяч миль длиной. С кроликами борются уже полтора века, но до победы ещё далеко. Имя «рыбного» фермера, который неосторожно, а точнее, преступно, завёз на наш уязвимый континент нахальную третью сазанью породу, нигде не упоминается. Во всяком случае, я его не нашла, сколько ни старалась. Думаю, не зря его прячут — за карпа, агрессора и бандита, местные рыболовы готовы виновника беды в клочья разодрать.
Карпы Кстати, недавнее генетическое исследование карпа в Австралии выявило четвёртую породу — кои1, которая теперь водится в реках Австралийской столичной территории и на Тасмании. Дикая порода кои — не такая пёстрая, как декоративная, ей недостаёт ярко-оранжевой, чёрной или белой окраски, которой блещут аквариумные кои.
1. Карпы кои (или, более точно, парчовый карп) — декоративные одомашненные подвиды карпа обыкновенного (Cyprinus carpio). Когда-то японские крестьяне заметили, что иногда у некоторых карпов появлялись отклонения в окраске: рыбы с нестандартным рисунком не шли в пищу и содержались дома. Постепенно выращивание цветных карпов переросло в увлечение крестьян. Хозяева скрещивали своих рыб, получая при этом новые цветовые вариации. Данное увлечение стало популярным также всреде купцов и знати и постепенно распространилось по всей Японии. Токийская выставка Тайсё 1914-го года впервые представила цветных кои вниманию широкой публики. Сейчас во многих странах действуют клубы и ассоциации любителей кои, проводятся выставки и шоу.
Итак, четыре отряда карпа-пришельца. За несколько десятилетий иноземец стал самым многочисленным и самым зловредным из всех обитателей австралийских пресноводных рек, озёр и ручьёв. А в Австралии нет недостатка в двуногих, многоногих, крылатых, хвостатых и прочих захватчиках, которые позарились на её землю, воздух и даже воду, как солёную, так и пресную. К сожалению, карпу в его посягательствах сопутствует удача. Началось всё с рек Муррей и Дарлинг, но сейчас «речные кролики» очень быстро заполняют другие бассейны. В Новом Южном Уэльсе почти 90 процентов всей речной рыбы составляют карпы.
Русский австралиец Александр Коваль, выходец из бывшего СССР и заядлый любитель-рыболов, как многие на Пятом континента, солидарен с жителями материка и констатирует: «У нас в Австралии карпа ненавидят на общегосударственном уровне! Если бы придумать такое хитрое нейтронное оружие, чтобы оно убивало только этот вид рыбы, мы бы его пустили в ход, не задумываясь! Наши учёные уверены, что в течение ближайших 25 лет эта тварь может заполонить практически все реки Австралии. Ну, а я специально карпа не ловлю. Хотя он, гад, всё равно клюёт… Карповая рыбалка — позорное занятие. Другое дело — лосось, уважаемая в Австралии рыба, и рыбалка на неё почётна!».
Может показаться странным, но другой австралиец, чьи родители и деды, как и он сам, родились в Австралии, специально ловит именно карпа. Он признаётся: «Многим австралийцам не нравится сазаний вкус потому, что мы, оззи, не знаем, как его готовить. Ведь недаром у некоторых европейцев, которые его коптят и маринуют с пряностями, карп считается деликатесом». Этот нестандартно мыслящий австралиец — профессиональный рыбак, отдавший речному промыслу более 29 лет. Причём, уже 17 лет он, Кит Белл (Keith Bell) вместе с женой Кейт (Cate Bell), зарабатывает на жизнь, занимаясь промышленной ловлей карпа, — всей семьёй работают в карповой индустрии. Они создали бизнес — K & C Fisheries Pty Ltd — и ловят сазанов в озёрах и реках Джиппленда (штат Виктория) и потом обрабатывают «мусорную» рыбу на своём заводе, предназначая для продажи внутри страны и за рубежом. Кит продаёт свежего карпа на сиднейских и мельбурнских рынках. Посылает карповое филе в Европу, Азию и на Ближний Восток. Семья Белл в содружестве с австралийской компанией «Abalone Exports» теперь поставляет в европейские торговые фирмы и совсем новые изделия: вяленое сазанье мясо и филе, консервы из карпа, карповую декоративную обсыпку. Кит и Кейт Белл, вооружась терпением и трудовым энтузиазмом, медленно, но верно торят дорогу за океан для австралийского «речного кролика». Наш вредитель постепенно выбился в любимцы на фешенебельных обеденных столах богатых европейцев. Особенно велик спрос на сазанью икру и молоки, которые почитаются деликатесом. Некоторые гурманы говорят, что икра и молоки карпа так же вкусны, как дорогая «русская» чёрная, то бишь белужья икра, которую изымают у рыб осетровых пород. Беллы умудрились делать и продавать в стране и за рубежом не только продукты питания из карпа, но даже вещицы из рыбьей кожи! Это и кошельки, и бумажники, и ремешки, и футляры для очков…
Впрочем, суровые законы и местного рынка, и тем более мирового, требуют нешуточной заботы об отменном качестве рыбы — иначе продавцу и экспортёру не выдержать мощной конкуренции. У рыбака Кита Белла припасена прибаутка на сей счёт: «Если рыба достойна ловли, тогда стоит за ней присматривать!» И он присматривает. Пойманных карпов вращают в специальном контейнере, постоянно пересыпая льдом. Кит сконструировал рыбацкую лодку с вместилищем для дроблёного льда, а лёд в огромном количестве производится на фермерском предприятии. Лёд сохраняет рыбу в свежем виде с момента, как её вынимают из воды. Это гарантирует, что она сохранит свои качества, пока её не доставят на завод для обработки и дальнейшего сбыта.
Однако таков удел только безукоризненно-качественных сазаньих тушек, икры, молоки и прочих частей. Все остатки и всё некондиционное, а это, как правило, наибольшая часть карпового улова, идёт на удобрения. Они отправляются на специальную ферму, где за дело принимаются особые черви и превращают рыбьи останки в компост для производства органических жидких удобрений. Так что есть и кое-какая польза от карпа.
Самое, пожалуй, любопытное вот что. Процветающий ловец карпа, профессиональный рыбак Кит Белл со своим семейством работает не только ради собственной выгоды. Он освобождает пресные австралийские воды от захватчика. Его рыболовное хозяйство — часть комплексной государственной контрольной программы, призванной кардинально уменьшить и даже искоренить поголовье карпа на Зелёном континенте. Об этом поведал Джерод Лайон (Jarod Lyon), рыбный эколог из Мельбурна, который работает в Департаменте окружающей среды и в Институте по исследованиям окружающей среды им. Артура Райла в Мельбурне. Именно промышленный отлов «речного кролика» играет решающую роль в защите местных видов рыбы: в частности, традиционной муррейской трески2 и форелевой трески2, коим грозит исчезновение.
2. Муррейская треска (Murray cod, лат. Maccullochella peelii) — разновидность трески. Максимальный размер 1,8 метров и 113 кг. Рыба оливково-зелёного цвета с тёмно-серыми и зеленоватыми пятнами поголове и телу. Её рацион состоит из рыбы, ракообразных, водных птиц, лягушек, черепах и земных животных, таких как мыши и змеи.
3. Форелевая треска (Trout Cod, лат. Maccullochella macquariensis) населяет водотоки речной системы Murray-Darling. Внешне очень похожа на муррейскую треску (Murray cod), но значительно меньше ипредпочитает участки реки с быстрой и чистой водой. Питается насекомыми, ракообразными и рыбой. Форелевая треска может расти до 85 см и 16 кг.
А в чём конкретно видят австралийцы бандитскую сущность карпа? Его обвиняют во многих вещах. Самый главный грех — карп питается икрой рыб-аборигенов и вытесняет их из естественной среды обитания. Вторая серьёзная вина — он загрязняет воду в реках. Ведь живёт карп в речной глуби и пищу находит около дна. Он рвёт и выкапывает придонные растения, которые всплывают к поверхности и там гибнут. Тем самым «бандит» уничтожает среду обитания других видов рыб. Карп взбаламучивает придонную грязь и ил. То, что не желает пропускать сквозь жабры, пришелец отбрасывает и подбирает другую пищу — она зависает в воде во взвешенном состоянии. Сазанья пасть, точно пылесос, вытягивает из водоёма всё съедобное, а вода настолько теряет прозрачность, что подводные растения испытывают дефицит солнечного света и не могут расти и развиваться должным образом. Мало того, взвихривая воду, карп добавляет в верхние её слои питательные вещества, в результате начинают бурно цвести водоросли. К тому же вторженец так прожорлив и всеяден, что местной рыбе худо приходится в борьбе с ним за пищу и пространство. Словом, он ощутимо портит среду обитания рыб-аборигенов (правда, думается, в меньшей степени, чем всякие гадкие стоки, несущие в реки отходы и яды). Но беда-то в том, что, в отличие от коренных речных жителей, захватчик вынослив. Жизнь показывает: он чрезвычайно терпим к неблагоприятным экологическим условиям. «Карпы быстро приспосабливаются к солёности, низкому содержанию кислорода, и вообще представители этой сазаньей породы — настоящие универсалы, они могут жить где угодно», — таково мнение учёного Джона Коэна (John Koehn) из Института по исследованиям окружающей среды им. Артура Райла в Мельбурне (Arthur Rylah Institute for Environmental Research).
Кажется, «бандит» смеётся над бедными рыболовами. Закиньте сеть в реку Муррей или в её правый приток Дарлинг — и, увы, поймаете, в основном, карпа. Снизить численность «речного кролика» невероятно трудно. Но всё же удалось найти несколько тактических манёвров. Причём, в войне с агрессором участвуют все: и рыбаки-профессионалы, вроде Кита Белла, и просто рыболовы-любители, например, Александр Коваль, и студенты, и даже школьники. Александр Коваль, как настоящий австралиец, хоть и русский, строго придерживается заведённого здесь правила: вытянул карпа — убей его и оставь на берегу. «В основном, рыбалка в Австралии платная, — делится Александр Коваль, житель Аделаиды, с „Австралийской мозаикой“. — Для „тихой охоты“ предназначены фермы, где разводят форель и рыб-аборигенов. Но есть и рыбалка бесплатная. Правда, бесплатная только на первый взгляд. Ведь для права рыбачить нужно обзавестись лицензией, а она обычно стоит 20–25 долларов в год. Лицензия не позволяет ловить мелюзгу. Если поймаешь рыбу, которая меньше тех размеров, что установлены в Австралии, то могут тотчас впаять нешуточный штраф — примерно, по 500–700 долларов за каждую рыбку, а то и больше, в зависимости от выловленного вида. Рыбу, мелкую и не достигшую положенного веса, предписано отпускать, и за этим строго следят. Зато, если поймаешь и потом ВЫПУСТИШЬ НАЗАД В ВОДОЁМ карпа, пусть и мелкого, то в Австралии тебе за это положен штраф в 5 долларов! За каждый отпущенный „хвост“. А уж коли живых карпов перевозишь в другие водоёмы нашей страны, по тебе явно „плачет тюрьма“! Вот так на Пятом континенте пытаются теперь извести карпа. Как когда-то кроликов. Искореняют всеми возможными и невозможными средствами. Но этой азиатской-твари всё нипочём! Даже крокодилы в австралийских северных реках не мешают карпам водиться и обильно размножаться!»
Нет-нет, кое-что уже мешает, правда, не кардинально. И не крокодилы, конечно, а многое другое — в частности, радиоволны. Удильщики, борцы с карпами, выбирают какое-то количество сазаньих рыбин и «оборудуют» каждую радиопередатчиком. Карп, неся на себе радиопередающее устройство, показывает, куда движется, и приводит рыбаков к своим друзьям и сородичам. Этот хитроумный приём, взятый на вооружение учениками целой школы, позволил ребятам легко находить и вылавливать внушительное число толстогубых пришельцев.
А в Тасмании промысловики и любители уничтожают карпа с помощью электрошока. В воде производят удар электрическим током, чтобы оглушить рыбу, а затем накрывают сетями и отлавливают. Случается, людям в борьбе с пришельцем помогает и хищное рыбное население рек и озёр, и гурманы-пеликаны. Но, как только карп становится слишком большим, а такое нередкость, хищники-пожиратели не в силах его съесть! Ведь порой карпы вырастают до полутора метров в длину и нагуливают вес аж до 60 кг.
Впрочем, даже простые физические препятствия, которые расставляют противоборцы на сазаньем пути, дают результаты. И это воодушевило исследователей из австралийской государственной организации CSIRO4, во многом аналогичной российской Академии наук. Например, они стали протягивать невысокую сетку по дну от берега до берега. Возможно, эффективность этой преграды связана с особенностями поведения карпа. Ведь он — придонная рыба. В низкой придонной сетке учитывается и ещё одно важное требование — избирательность действия, неопасность для других видов рыб. Серьёзная «зарубка» для памяти при сооружении будущих преград!
4. CSIRO — государственное объединение научных и прикладных исследований (англ. Commonwealth Scientific and Industrial Research Organisation, CSIRO) — австралийское государственное учреждение. Подчинено департаменту науки Австралии. Штаб-квартира организации находится в Канберре. CSIRO поддерживает больше 50 центров на территории Австралии, а также станции по исследованию биологического контроля во Франции и Мексике. (Из Википедии).
Между прочим, карпам особенно вольготно в мутной болотистой водице. А такие топи, старицы и озерца во множестве окаймляют большие австралийские реки. Взять хотя бы Муррей. Её русло всегда отличалось изменчивостью, и окружающие болота периодически то наполнялись водой, то высыхали. Этот естественный цикл помогал деревьям расти, а птицам и рыбам добывать себе пропитание. Бесчисленные шлюзы и плотины, возведённые на Муррее, сломали этот естественный цикл и превратили реку в сеть прудов. Сохранилась только часть естественного течения. Множество стариц и болот пересохло. К счастью, некоторые из них сейчас с помощью учёных восстанавливаются. Речная вода к ним подводится специально, чтобы имитировать сезонное чередование обилия воды и засухи. Подступы к некоторым болотам оснастили особыми «карпозащитными» экранами, которые пропускают только тех особей, чей размер не превышает длину пальца. Такие рыбёшки гибнут при высыхании болот еще до того, как достигнут размеров, позволяющих им причинить вред экосистеме. Разумеется, куда лучше вовсе преграждать доступ в болота для сазаньей породы, но тогда туда не попадёт и местная рыба…
Между тем, инженерные головы додумались до электронного детектора, позволяющего отслеживать прохождение всего жаберного контингента через «вход» в болото. Когда такой контингент проскальзывает через входное пространство, в электрическом поле происходят изменения, точно указывающие направление и скорость движения рыбы, и это контролируется компьютерной системой. С помощью этой системы ученые надеются собрать побольше сведений об особенностях перемещения различных видов рыб в разные часы и разные времена года. Как это может пригодиться на практике? А вот как. Появились устройства, отпугивающие карпа. Их разработали студенты строительных специальностей из университета Аделаиды. Такие устройства устраняют карпов, а рыбе, исконно обитающей в реке, не наносят ущерба. Это световые и звуковые эффекты, пузырьковые завесы и физические препятствия. Сейчас новшества детально проверяются. Проверка, насколько эффективны все эти устройства, осуществляется в гигантском наклонном жёлобе, наполненном водой и населённом карпами, за чьим поведением осуществляется постоянный надзор. Исследователи уже обнаружили, что существенной преградой для перемещений карпов является свет и звук. Естественно, такую особенность стоит использовать, чтобы не позволить карпам проникнуть на заболоченные участки реки. Причем, оказалось, и звук, и свет, и пузырьки, и прочее — словом, всё, что наводит страх на захватчика, — действует наиболее эффективно при внезапном включении, а не при постоянной работе. Сочетание нескольких способов также усиливает отпугивающий эффект. А теперь вспомним об электронном детекторе — инженерном изобретении, упомянутом выше, которое показывает, в какие часы и времена года, в каком направлении и с какой скоростью двигается рыба. Если использовать вместе детектор и отпугивающие устройства, то обеспечивается внезапность воздействия на карпа звуковых и прочих устрашающих эффектов. Это один явный плюс. А второй — экономится электричество, необходимое для работы устройств -«страшилок». Правда, у этих приспособлений есть одно ограничение: и пузырьковые завесы, и подсветка, и гидрофоны работают только от электричества. Выходит, в районах, где доступ к электроэнергии невозможен, такие устройства нельзя использовать. Впрочем, пока многочисленные наработки внедряются в опытном порядке. Главным для учёных остаётся вопрос безвредности — нужно доказать, что ни одно из воздействий не скажется негативно на других видах рыб, для защиты которых они, собственно, и разработаны.
И всё-таки те, кого заботит «рыбное» будущее Пятого континента, отдают себе отчёт, что бороться с «речным кроликом» так называемыми «ручными» методами, о которых шла речь выше, и трудно, и не всегда надёжно. Вот почему правительственная организация CSIRO взяла на вооружение новейшие методы биотехнологии. И австралийская государственная машина всерьёз собирается применить против оккупантов генные модификации — сделать так, чтобы у карпа было потомство только мужского пола. Учёные пытаются путём генной инженерии, а именно «мутациями с материнским эффектом» — «daughterless», отсутствие дочерей, — вмешаться в цикл размножения карпа. Как это происходит? В одной из лабораторий в Хобарте, столице Тасмании, учёные работают над способом, который обещает избавить нас от карпа навсегда. Исследователи берут икринки карпа и пытаются превратить всё потомство в особей только одного пола — мужского. Таким образом, это означает, что самок не будет вовсе. А без самок, как известно, рыбы не могут размножаться, и, в конечном итоге, карп будет вымирать. Так что, в целом, этих усатых ненасытных наглецов ждёт мрачное будущее.
Свежие комментарии