А вы когда-нибудь задумывались о том, какую ответственность несёт человек, который в прямом смысле решает человеческие судьбы? Я говорю о судьях. Государство им за службу положило очень приличное денежное содержание (не поворачивается язык называть ЭТО зарплатой), шикарную пенсию с санаторно-курортным обслуживанием, обеспечило неприкосновенностью и вроде как бы даже объявило независимыми. Т.е. переводя русский язык «плюшек» дали им предостаточно и по логике ответственность должна соответствовать. А вот хрен там.
Много чудес в стране нашей. Но законодателю этого мало. Он решил наградить судей ВНУТРЕННИМ УБЕЖДЕНИЕМ. Вынося решение, судья помимо закона руководствуется внутренним убеждением. Что же это такое? Внутреннее убеждение судьи — это формирование собственного взгляда на фактические обстоятельства дела как необходимость личной оценки доказательства.
Вот так вот, и если судья накосячит – вуаля, так ему подсказало внутреннее убеждение. Смотрит он на обвиняемого, вроде и доказательств мало и свидетели защиты горой за него стоят, НО ВНУТРЕННЕЕ УБЕЖДЕНИЕ подсказывает ему – ВИНОВЕН! Или лежит перед судьёй заключение специалиста, которое идёт в разрез с материалами дела, а внутреннее убеждение ему говорит: да херня все это, тут и ежу понятно, отклоняй его, хреновый специалист. Пригляделся судья и правда, специалист то того, неправильный. Или прослушивает судья в судебном заседании запись телефонного разговора, которая получена с нарушением требований закона. Данное доказательство исключается, и при принятии решения и его мотивировки судья не может сослаться на данную запись, но, она, запись, такая удобная, пусть даже и без экспертизы и незаконная и, несомненно, она окажет влиянии на его внутреннее убеждение…. если это надо для дела.
Практика, когда суды игнорируют доказательства или толкуют их по собственному убеждению, довольно распространена. При этом служители Фемиды, как правило, пренебрегают разъяснениями вышестоящих инстанций. Суды произвольно, невзирая на имеющиеся доказательства, все чаще принимают незаконные решения. А главная проблема в том, что на такие решения потом ориентируются и ссылаются другие суды, принимая их за верные. Судьи зачастую не желают признавать реальные доказательства, заведомо принимают позицию одной из сторон. Оспорить такую предвзятость непросто. Суд вышестоящей инстанции «засаливает» решение суда первой инстанции в условиях круговой поруки. А вот суд кассационной инстанции просто не портит нижестоящим статистику. Так и рождается абсурдный с точки зрения права судебный прецедент, который затем тиражируется и перепечатывается уже другими судами.
А всё внутреннее убеждение, которым Законодатель наградил судей. И как с ним оценивать доказательства? В уголовном процессе суд зачастую наиболее критично относится к доказательству со стороны защиты. Даже в случае приобщения таких доказательств к делу объективная мотивированная оценка их содержания и значения в приговоре дается крайне редко. Это очередное подтверждение обвинительного уклона при рассмотрении дела. Содержание доказательств, таких как показания свидетелей и специалистов, в протоколах фиксируется недословно, а обязательная аудиозапись рассмотрения уголовных дел не ведется. Суды нередко принимают произвольные решения «вопреки логике и истинному значению доказательств», допустим, из своей приверженности государственному интересу. Сейчас оценка доказательств свободная: «де-юре — по внутреннему убеждению судьи, де-факто — произвольно, в зависимости от его настроя». При этом вышестоящие инстанции не стремятся контролировать логику судьи и в такие дела обычно не вмешиваются. Апелляция, которая должна по идее пересматривать произвольные оценки, фактически уклоняется от этого.
Что ещё порождает внутреннее убеждение? А порождает оно разную меру ответственности за одни и те же преступления. Например, Женечка Васильева, обвиняемая в мошенничестве в особо крупном размере, с ущербом за 1 миллиард рублей получила пять лет лишения свободы. В том же году, в славном городе С. на берегу Волги осужденный М. получил по той же статье 7,5 лет. Вот только ущерб у него был 9 миллионов рублей и пострадавшим было не государство, а банк. И таких случаев немерено. Дело в том, что наказание по 159 ч.4 УК РФ от 0 до 10 лет. Вот уж где простор для внутреннего убеждения судьи. Так и сидят в одной зоне зеки, совершившие одно и то же преступление и с аналогичными обстоятельствами, но с диаметрально противоположными сроками.
Для справки: в США и Англии действует Прецедентное право, в Европе Непрецедентное или Законодательное право, а в России – БЕСПРЕЦЕДЕНТНОЕ право или Российская правовая система. Это не шутка, это официальный термин.
На мой взгляд, единственным выходом из этого правового беспредела является введение суда присяжных по всем уголовным статьям. Основная проблема в России заключается в тотальной зависимости судейского корпуса. На сегодняшний день в Европе до 10 % оправдательных приговоров, в Российском суде присяжных — порядка 18 -22 %, а в профессиональном менее 0,9 %. А это лишь подтверждает, что Российские судьи априори солидарны с обвинением.
Одно из процессуальных достоинств суда присяжных — непосредственное рассмотрение доказательств. В суде присяжных этот принцип проводится наиболее полно. Также наиболее ярко выражаются основные начала уголовного процесса — гласность, устность, состязательность и другие. Наличие в процессе суда присяжных заставляет стороны более тщательно готовиться к заседаниям, оттачивая свои аргументы, что, в конце концов, приближает к обнаружению истины. И вот если судья пойдет на перекор решению присяжных, то здесь ему уже придётся отвечать перед законом и ссылка на внутренне убеждение не прокатит.
«Едва ли скоро человечество придумает форму суда, могущую с прочным успехом заменить суд присяжных, или найдет возможным обходиться без состязательного начала». А. Ф. Кони [13, с. 70]
Свежие комментарии